Правила жизни Сигурни Уивер, из "Esquire" (ноябрь 2008)
Я благодарна Чужому. Этот ублюдок дал мне всё..."Я благодарна Чужому. Этот ублюдок дал мне всё.
Я вообще не хотела сниматься в "Чужом". Я хотела Шекспира, Вуди Аллена, Майка Николса. Но мне дали эту роль. Что ж, подумала я в тот момент, тогда я покажу им Генри Пятого на Марсе. И показала. Но мне до сих пор кажется, что это мало кто заметил.
Будучи настоящей англичанкой, моя мать никогда не оставляла надежды, что в меня влюбится принц Чарльз.
Шоу-бизнес склонен разделять женщин на недоступных Снежных королев и блядей. Именно поэтому в моей жизни было так много моментов, когда мне хотелось быть блядью.
Когда-то я была блондинкой. Это было довольно давно, и быть блондинкой в те времена ничего не значило. И главное, мне казалось тогда, что блондинки просто более дружелюбны. Сейчас я ни за что не стану блондинкой. Не потому, что в обществе сложился какой-то стереотип. Просто я перестала считать их дружелюбными.
Менее всего Голливуд хочет, чтобы ты менялась. Он всегда хочет, чтобы в новом фильме ты была в точности такая же, как в прошлом. Пока Голливуд не отработает тебя до конца, он будет предлагать тебе одно и то же снова и снова. А когда ты уйдёшь с экрана, он просто начнёт искать тебе замену.
Все продюсеры низкие и толстые, а я высокая и худая. Так что я довольно сильно отличаюсь от рядовой сексуальной фантазии рядового продюсера. Актёры и режиссёры тоже в массе очень невысокие. Поэтому очень часто, когда я вхожу в комнату, все начинают таращиться на меня, как на какой-то экспонат. На самом деле, они просто не знают, как общаться с женщиной, которая выше их на две головы. В конечном счёте работать приходится с парнями типа Ридли Скотта и Джеймса Камерона. Они тоже невысокие, но им плевать на такие условности.
Я счастлива, что не интересую журналы, пишущие о знаменитостях. Им нужны молодые актёры, чья жизнь изобилует событиями: поправился на пару фунтов, похудел на пару фунтов, замечен на курорте с этим, замечена в бассейне с тем. Каждый день они приносят сенсации. А про меня писать скучно: я всегда в форме и замужем за одним и тем же человеком уже много-много лет.
Я не почувствовала никакого неудобства насчёт возраста, когда мне исполнилось пятьдесят. Сейчас мне 59, и вряд ли через год меня ждёт какое-то откровение.
Мне не нравится внимание, которое уделяется кинозвёздам. Ведь в конечном счёте все попытки исследовать их жизнь приходят к тому, что звёзды ничем не отличаются от простых людей – завтракают и срут.
От того, кто восстал из мёртвых, не стоит ожидать, что он будет придерживаться той же системы ценностей, что и живые.
Меня трудно испугать. Меня мало пугают чудовища. Самыми страшными мне кажутся те чудовища, которых производит пластическая хирургия – жуткие человеческие конструкторы: лицо тридцатилетней и шестидесятипятилетнее тело.
Меня раздражает, когда кто-то называет Чужого монстром. Мне больше нравится слово "создание".
Одним из самых страшных оскорблений для меня был тот факт, что в фильме "Чужой против Хищника" Хищник – эта примитивная мразь – легко победил Чужого. Я помню, это произвело на меня страшное впечатление. Я досмотрела фильм до конца, а потом долго стояла под душем, потому что никак не могла избавиться от ощущения, что меня выкупали в дерьме.
Блаженны те, кто полагает, что если на землю когда-нибудь спустится космический корабль и оттуда выйдут существа с одной головой, двумя руками и двумя ногами, то они обязательно окажутся нашими братьями.
Я всё ещё могу надрать задницу Чужим. Но иногда мне почему-то хочется быть одним из них.
Во всех великих историях есть великие женские роли".
Увидено тут: woody-alex.livejournal.com/2370618.html
"От того, кто восстал из мёртвых, не стоит ожидать, что он будет придерживаться той же системы ценностей, что и живые".
PS. По-моему, она не только в кино максимка.
Я благодарна Чужому. Этот ублюдок дал мне всё..."Я благодарна Чужому. Этот ублюдок дал мне всё.
Я вообще не хотела сниматься в "Чужом". Я хотела Шекспира, Вуди Аллена, Майка Николса. Но мне дали эту роль. Что ж, подумала я в тот момент, тогда я покажу им Генри Пятого на Марсе. И показала. Но мне до сих пор кажется, что это мало кто заметил.
Будучи настоящей англичанкой, моя мать никогда не оставляла надежды, что в меня влюбится принц Чарльз.
Шоу-бизнес склонен разделять женщин на недоступных Снежных королев и блядей. Именно поэтому в моей жизни было так много моментов, когда мне хотелось быть блядью.
Когда-то я была блондинкой. Это было довольно давно, и быть блондинкой в те времена ничего не значило. И главное, мне казалось тогда, что блондинки просто более дружелюбны. Сейчас я ни за что не стану блондинкой. Не потому, что в обществе сложился какой-то стереотип. Просто я перестала считать их дружелюбными.
Менее всего Голливуд хочет, чтобы ты менялась. Он всегда хочет, чтобы в новом фильме ты была в точности такая же, как в прошлом. Пока Голливуд не отработает тебя до конца, он будет предлагать тебе одно и то же снова и снова. А когда ты уйдёшь с экрана, он просто начнёт искать тебе замену.
Все продюсеры низкие и толстые, а я высокая и худая. Так что я довольно сильно отличаюсь от рядовой сексуальной фантазии рядового продюсера. Актёры и режиссёры тоже в массе очень невысокие. Поэтому очень часто, когда я вхожу в комнату, все начинают таращиться на меня, как на какой-то экспонат. На самом деле, они просто не знают, как общаться с женщиной, которая выше их на две головы. В конечном счёте работать приходится с парнями типа Ридли Скотта и Джеймса Камерона. Они тоже невысокие, но им плевать на такие условности.
Я счастлива, что не интересую журналы, пишущие о знаменитостях. Им нужны молодые актёры, чья жизнь изобилует событиями: поправился на пару фунтов, похудел на пару фунтов, замечен на курорте с этим, замечена в бассейне с тем. Каждый день они приносят сенсации. А про меня писать скучно: я всегда в форме и замужем за одним и тем же человеком уже много-много лет.
Я не почувствовала никакого неудобства насчёт возраста, когда мне исполнилось пятьдесят. Сейчас мне 59, и вряд ли через год меня ждёт какое-то откровение.
Мне не нравится внимание, которое уделяется кинозвёздам. Ведь в конечном счёте все попытки исследовать их жизнь приходят к тому, что звёзды ничем не отличаются от простых людей – завтракают и срут.
От того, кто восстал из мёртвых, не стоит ожидать, что он будет придерживаться той же системы ценностей, что и живые.
Меня трудно испугать. Меня мало пугают чудовища. Самыми страшными мне кажутся те чудовища, которых производит пластическая хирургия – жуткие человеческие конструкторы: лицо тридцатилетней и шестидесятипятилетнее тело.
Меня раздражает, когда кто-то называет Чужого монстром. Мне больше нравится слово "создание".
Одним из самых страшных оскорблений для меня был тот факт, что в фильме "Чужой против Хищника" Хищник – эта примитивная мразь – легко победил Чужого. Я помню, это произвело на меня страшное впечатление. Я досмотрела фильм до конца, а потом долго стояла под душем, потому что никак не могла избавиться от ощущения, что меня выкупали в дерьме.
Блаженны те, кто полагает, что если на землю когда-нибудь спустится космический корабль и оттуда выйдут существа с одной головой, двумя руками и двумя ногами, то они обязательно окажутся нашими братьями.
Я всё ещё могу надрать задницу Чужим. Но иногда мне почему-то хочется быть одним из них.
Во всех великих историях есть великие женские роли".
Увидено тут: woody-alex.livejournal.com/2370618.html
"От того, кто восстал из мёртвых, не стоит ожидать, что он будет придерживаться той же системы ценностей, что и живые".
PS. По-моему, она не только в кино максимка.