Да, у меня даже получилось заглянуть в Мир, где ты родился. Он пахнет, как до сих пор пахнут твои волосы. Он пахнет… мокрым снегом на металле.

Это мир громоздких литых механических птиц, которые умеют взмывать изящнее тех, что из плоти и крови, - так решила наука. Это мир причудливой резьбы по каменным монолитам и бронзе. Цокающие по заснеженным мостовым копыта и маятник на старинных часах городской ратуши. Здесь отчаянно высокие горы и северный ветер – поэтому ты неулыбчив, но умеешь ценить человеческое тепло. Здесь ожившие каменные химеры жутковатого вида – не сказка, а плод человеческого гения – и твой разум успешно справляется со всякого рода «ночными кошмарами». Здесь дамы носят длинные платья и мех, а мужчины цилиндры и перчатки – и твоим манерам и мыслям до сих пор присуще особое грустноватое изящество. Вспоминай. Шпиль смотровой башни, с которой в ясную погоду видно, наверное, полмира. Библиотеки, до которых добираются на механических подобиях дирижаблей. Подъёмные мосты через пропасти, в которые страшно заглянуть… Остальное можешь забыть, но это запомни. В том, что ты сейчас здесь, так или иначе есть заслуга твоего Мира. Ведь это не самое плохое место для родины путешественника. По крайней мере, этот Мир доброжелателен к искателям новых знаний и учит своих детей не пасовать перед неудачами, а пробовать снова и снова.

Пройти тест

С некоторыми поправками на то, что гор тут нету, и подъемные мосты не через пропасти, а через реки (ну, да, а цилиндры уж лет сто, как не носят) - я тут не только родилась, я тут, млин, живу по сей день. Так вот - ничего, ровным счетом ничего романтичного в мокром снеге на металле - нету.